Бернштейн, Николай Александрович

(1896-1966)

   Российский физиолог и психолог, выдающийся специалист в области проблем нейрофизиологии и психической регуляции движений живых существ. Внук крупного русского физиолога Н.О. Бернштейна Родился в Москве в семье известного психиатра, ученика С.С. Корсакова, А.Н. Бернштейна. Учился в Московском университете на историко-филологическом и затем медицинском отделении, которое закончил в 1919 г. Брат отца стал прославленным математиком, академиком Российской Академии наук. На формирование будущего ученого, наряду с интеллектуальной средой, царившей в семье, большое влияние оказала одна из лучших московских гимназий, где преподавали университетские профессора и читали расширенные курсы естественных наук и математики. Строгость и особая логическая прозрачность физико-математических знаний очаровали молодого гимназиста. Это сочеталось с увлечением музыкой, а после окончания гимназии - интересом к медицине, побудившем избрать профессию врача.

   Прослуживши в годы гражданской войны врачом в Красной армии, Б. демобилизовался и поступил работать в Центральный институт труда. Создал этот институт поэт и ученый, энтузиаст воспитания культуры труда Алексей Гастев с целью рационализации на научной основе производственной деятельности, повышения ее эффективности. Считая, что трудовые движения должны быть “воздушно легки, ловки, артистичны”, Гастев поставил задачу создания особой науки о двигательной активности организма - биомеханики. Эту задачу воспринял Б., который и стал творцом биомеханики в России.

   Однако, если Гастев полагал, что изучая элементы трудовых движений, можно эти движения быстро усовершенствовать, то его молодой сотрудник осмыслил гастевский замысел с других позиций Он исходил из того, что следует сосредоточиться не на мышечном аппарате самом по себе, а на той нервной организации, которая им управляет с тем, чтобы объяснить с помощью точных экспериментальных и математических методов как совершается тот процесс, который Гастев назвал “построением движений”. Выявилась чрезвычайная сложность этого процесса. Если ограничиться давним представлением о “рефлекторной дуге”, согласно которому мышцы автоматически исполняют команды, посылаемые нервными центрами, то сложную структуру реального движения наука постичь неспособна. По ходу движения оно непрерывно корректируется. Это происходит благодаря тому, что между тем, что совершается на мышечной с одной стороны, в глубине нервных центов - с другой, существует циклическая связь. Из центров заранее поступают на периферию сигналы (Б. назвал их сенсорными коррекциями), которые опережают соответственно изменяющейся ситуации итоговый результат.

   Ученый изобрел и усовершенствовал ряд экспериментальных методов (кимоциклографию и циклограмметрию), позволивших под новым углом зрения изучить движения человека в процессе труда, в спорте, при музыкальной игре, при пользовании протезами и др. Полученные данные позволили радикально изменить трактовку такой важнейшей формы поведения как навыки, показав ограниченность взгляда на них как стереотипные, автоматизированные действия, дублирующие один и тот же набор двигательных реакций. Организм, работая, решает двигательную задачу. Когда мы говорим о решении задачи, то обычно понимаем под этим умственную работу. Но оказывается, что все признаки задачи присущи и нашим движениям.

   За книгу "О построении движений", в которой развивались эти представления о двигательной координации, Бернштейн в 1948 г. получил Государственную премию. Б. доказал и выразил в строго математической форме то обстоятельство, что существуют различные уровни построения движения (этих уровней он выделил пять). На каждом уровне имеются свои, говоря его языком, “афферентные синтезы”. Это значит, что в нервных центрах как бы закодирована информация, которая заранее несет сведения о внешнем мире, в пространстве которого предстоит произвести тот или иной класс движений. Поэтому к популярному среди философов, физиологов и психологов понятию об отражении, то есть передаче из внешнего мира в головной мозг изменений, которые сходны с воспринимаемыми вещами этого мира, Б. присоединил термин “опережающее отражение”. Благодаря этому организм способен предвосхищать, прогнозировать условия, в которых ему придется действовать в будущем, а не только хранить сведения о прошлом и отвечать на стимулы, влияющие на его нервные аппараты в данный момент. Организм сталкивается с миром уже имея запас проектов возможных движений. В создании этих проектов проявляется активность организма, способность к творчеству, к созиданию нового, в построению, как писал Б. образца “потребного результата”. Тем самым вносилось принципиально новое понимание причин поведения живых существ. Важнейшей причиной выступило не прямое действие раздражителя на органы его восприятия, а заготовка модели возможного будущего действия. Исходя из этого Б. выдвинул идею разработки особой физиологии, которую назвал физиологией активности. Речь шла о физиологии, но полученные Б. результаты и его новаторский стиль мышления о поведении, его регуляции, самоорганизации, активности, оказали глубокое и плодотворное влияние и на работы в области психологии, в частности на работы по восстановлению движений после травмы.

   Свои исследования Б. приходилось вести в сложных условиях идеологических преследований со стороны некоторых философов и физиологов, которые инкриминировали Б. “идеализм”, ”космополитизм”, “механицизм” и тому подобные “извращения”. В начале 1950-х гг. Бернштейн вынужден был уйти из всех учреждений, в которых он работал, в результате нападок на него на Павловской сессии и во время кампании против "космополитизма". Эти преследования вели к тому, что Б. лишили возможности вести эксперименты, иметь свою лабораторию. Но он не отрекался от своих убеждений и, продолжая развивать свою новаторскую концепцию, привлек к своим работам большую группу научной молодежи.

   В последний период его жизни, в который он не имел доступа к экспериментальным исследованиям, зато много общался с кибернетиками и биофизиками, Б. переформулировал положения своей теории построения движений на кибернетическом языке, и получил понятия, близкие к теории систем или концепции регуляции (обратные связи, сличение и т.п.). Но Б., который вырос на холистской идеологии, подчеркивал отличие живых организмов от машин. В отличие от кибернетических систем, инициатива движения принадлежит организму. В движении особым образом содержится то, что должно наступить в результате этого движения - его цель; только живое способно предвидеть ситуацию и "моделировать будущее". Всем своим творчеством он явил образец исследователя, преданного научной истине как высшей ценности.